Автор книги: Браун Дж.

Книга: Браун Дж. Фрейд и постфрейдисты

Браун Дж. - Браун Дж. Фрейд и постфрейдисты читать книгу онлайн

Brown, J. Freud and the Postfreudians. London: Penguin, 1961. © Дерябин А.А., пер. с англ, 1993.
Карен Хорни
В 30-х гг. по отношению к биологической предопределенности человеческой психики в среде постфрейдистов выделилось два направления: "правое" крыло, сторонники которого ориентировались на углубленное проникновение в инфантильные переживания пациента, и "левое", ориентированное на вскрытие социальной и культурной основ человеческой индивидуальности.
Сторонники последнего, в лице Хорни, Фромма, Салливена и др. отвергли постулаты об однозначно анатомической детерминации различий между полами, о стадиях психосексуального развития и эдиповом комплексе и сделали упор на важность межличностных взаимоотношений и социокультурного влияния на личность.
Зачатки интерперсональной теории в психоанализе появились в работах Ференчи, но ее современная форма идет от Хорни, Фромма и Райка. Карен Хорни стала известна во многом благодаря своим книгам, а не терапевтической работе и прямому воздействию на своих последователей в роли преподавателя. Фактически, за пределами США ее влияние на аналитиков отсутствовало, чего нельзя сказать о психологах с их более спекулятивными умонастроениями.
Теоретические взгляды Хорни несут на себе отпечаток следующих влияний: (1) сопротивление антифеминизму Фрейда; (2) марксизм и социалисты; (З) индивидуальная психология Альфреда Адлера; (4) тот факт, что формирование Хорни как личности и психолога происходило в американской культуре. Различия с Европой с ее меньшей свободой и большей приверженностью догматичным верованиям, убедили Хорни в том, что многие невротические конфликты, в конечном счете, определяются культурными условиями.
Ниже будет рассмотрена критика Хорни основных положений ортодоксального психоанализа и ее собственная теория личности.
Критика Фрейда
Критицизм Хорни в отношении Фрейда во многом отражает позицию других неофрейдистов. По ее мнению, бесспорный вклад Фрейда в психологию состоял в том, что он ввел в науку о личности свою фундаментальную триаду концепций:

Хорни, однако, считала фрейдистскую концепцию бессознательной мотивации слишком формалистичной: "Осознание установки (attitude) включает в себя не только знание о ее существовании, но также [...] знание функции, которую она выполняет. Если этого нет, установка остается бессознательной даже если временные проблески знания достигают рассудка" (Horney, 1939).
Идея Фрейда об эмоциональной природе мотивации создала почву для развития современных концепций личности как динамической системы, в отличие от механистичных и статичных взглядов XIX века. Психодинамическая теория утверждает, что мотивация лежит в эмоциональное сфере, и что для понимания человеческой личности необходимо брать в расчет влечения, драйвы (drives), которые часто находятся в конфликте друг с другом.
Рассуждая о вкладе Фрейда в развитие психотерапевтической практики, К. Хорни особенно отмечает три его открытия: (1) перенос, (2) cопротивление и (З) метод свободных ассоциаций.
Однако она не останавливается на констатации того, что реакция переноса по отношению к терапевту является повторением пациентом инфантильного отношения к родительской фигуре. По ее мнению, необходим тщательный анализ эмоциональных реакций пациента в ходе психоаналитической ситуации, именно они позволяют найти прямой путь к его эмоциональной структуре и, следовательно, его трудностям: "Я верю: будущее терапии заключено в более точном и глубоком наблюдении и понимании реакций пациента" (Horney, 1939).
Понятие сопротивления основано на предположении, что у пациента есть веские причины не желать осознания некоторых влечений и, следовательно, чем более мы способны обнаружить способы, которыми он защищает свои позиции (эго-защиты), тем более эффективной станет психотерапия.
Хорни считала, что основные взгляды Фрейда несут на себе отпечаток философских воззрений XIX века.

В конце концов Хорни называет мышление Фрейда механицистско-эволюционистским. По Дарвину, сегодняшние вещи прошли эволюцию через ряд ступеней развития. По Фрейду же они не только обусловлены прошлым, они не содержат в себе ничего кроме прошлого. Хорни имеет в виду точку зрения Фрейда, что вся психическая жизнь индивида представляет собой бесконечное проигрывание событий, которые произошли с ним в раннем детстве, в возрасте до 5 лет. Например, рождение – это первая ситуация, вызывающая тревожность. Все последующие формы тревожности суть повторение первоначальной основополагающей тревожности, испытанной во время рождений. Хорни отмечает, что одно дело сказать, что рождение – это исходная ситуация, порождающая тревожность, но совсем другое – считать, что все последующие переживания этого чувства являются лишь повторением того , первоначального, испытанного в первые минуты жизни.
Подобные философские убеждения сделали взгляд Фрейда на человека чересчур пессимистическим. Хорни отмечает, что, следуя теории либидо, можно прийти к выводу, что "не только стремление к власти, но и любое проявление самоутверждения можно интерпретировать как скрытое проявление садизма. Любую симпатию – как проявление либидозного желания. Любое проявление терпимости по отношению к другим вызывает подозрение в пассивной гомосексуальности". Такой взгляд на вещи не только безутешен для человека, он еще и не вполне логичен; если в процессе естественного отбора устраняются те качества, которые препятствуют выживанию, то почему до сих пор человеческий вид продолжает свое существование, несмотря на свой инстинкт Смерти, требующий убивать, чтобы не быть убитым? И если по своей природе человек эгоцентричен и агрессивен, почему он стремиться организовываться в группы с себе подобными? Хорни отказывается принять точку зрения Фрейда, что агрессивность является врожденной и первичной на всех уровнях человеческого существования, а дружественность – вторична и представляет собой лишь скрытую форму выражения сексуального влечения: "Доброе отношение может оказаться, конечно, реактивным образованием против садистских наклонностей, но это не означает принципиального отсутствия доброты в человеческих взаимоотношениях. Щедрость может оказаться всего лишь реактивным образованием на жадность, однако это не доказывает факта отсутствия щедрости и великодушия".
Хорни не считает либидо единственным источником активности индивида. Интерпретация аналитиком какого-либо события в психической жизни пациента может быть признана глубокой, если он добрался до вытесненных влечений, чувств, страхов, однако считать глубокой всякую интерпретацию только потому, что она связана с каким-нибудь инфантильным стремлением, было бы опасным заблуждением. Во-первых, такая интерпретация искажает взгляд человека на природу невротического конфликта, на сущность человеческих взаимоотношений и на роль культурных факторов в его жизни. Во- вторых, это ведет к искушению разобраться в устройстве машины, не замечая, что у нее нет одного колеса, выражаясь метафорически, вместо того, чтобы попытаться изучить, как взаимодействуют все ее детали и как от нее добиться максимального эффекта. И в-третьих, аналитик видит перед собой предел, дальше которого терапевтический процесс идти не в состоянии (биологические факторы), хотя в действительности этого предела не существует.
Отвергая идею Фрейда об эдиповом комплексе как основополагающем невротическом конфликте, Хорни считает что он может проявляться в двух ситуациях, в зависимости от обстановки: (1) сексуальная стимуляция ребенка со стороны матери или отца, (2) тревожность, развившаяся у ребенка , как реакция на фрустрирующую ситуацию в доме. "Когда ребенок, будучи зависимым от своих родителей, чувствует угрозу с их стороны и то, что любое проявление враждебности направленное против них, небезопасно для него, тогда существование этой враждебности обуславливает возникновение тревожности. Стремясь избавиться от последней, ребенок может привязаться к одному из родителей". Результирующая картина может выглядеть при этом в точности как описывал Фрейд.
Желание, которое Фрейд описывал как любовь к себе (self-love), или нарциссизм, а Адлер как стремление к превосходству и власти, Xорни объясняет следующим образом. Если индивид чувствует, что "окружающие не любят и не уважают его таким, какой он есть, то они, по крайней мере, должны демонстрировать ему свое внимание и восхищение. Восхищение окружающих подменяет собой их любовь." Таким образом, желание – это не выражение любви к себе, а скорее следствие недополучения любви со стороны окружающих. "Эгоцентрические личности не только не способны любить других, они также не способны любить самих себя" – пишет Эрих Фромм в "Человеке для самого себя".
В оценке того факта, что Фрейд интерпретировал желание женщины стать мужчиной исходя из посылки, что женщина изначально биологически неполноценна, Хорни близка к Адлеру. "Необязательно считать, что женское чувство собственной неполноценности основывается на том, что она женщина. Любая персона, принадлежащая к непрестижной группе или группе менее привилегированной, стремится использовать свой социальный статус как прикрытие для чувства неполноценности разной природы". Что является источником этого чувства – это уже другой вопрос.
Собственная теория
Карен Xорни начинает с утверждения, что универсальных психических норм просто не существует: поведение, расцениваемое как невротическое в одной культуре, может быть совершенно нормальным для другой, и наоборот. О том, что является нормой, а что нет, мы можем судить только рассматривая индивида в контексте тех конкретных культурных условий, в которых он функционирует. Между тем она выделяет два момента, которыми характеризуется, по ее мнению, все невротики: ригидность реакций и несоответствие между потенциями и достижениями. Под "ригидностью реакций" она понимает то, что там, где здоровый человек проявляет гибкость и адаптируется к требованиям объективной ситуации, невротик склонен поступать предсказуемо, его действия предопределены идеей, на которой он зафиксирован. Нормальная же личность относится к ситуации так, как она того заслуживает. Разумеется, данная ригидность может рассматриваться как невротическая только если она отклоняется от культурной нормы той группы, к которой принадлежит индивид. Например, стремление много работать и копить состояние, столь распространенное в современном западном обществе, на Ближнем Востоке рассматривается как эксцентричное. Несоответствие между потенциями и достижениями может объясняться объективными причинами, и индивид может оказаться жертвой обстоятельств, однако невротик зачастую сам является причиной всех своих неудач. Он фрустрируется теми тенденциями, которые внутри него находятся в конфликте между собой. Невроз, по Хорни, – это "психическое расстройство, вызываемое страхами и защитами против этих страхов, а также попытками найти компромисс между конфликтующими тенденциями".
Базальная тревога
Там, где Фрейд видел эдипов комплекс, Хорни видит "базальную тревогу" – основу всех неврозов.
Базальная тревога описывается Хорни как чувство "собственной незащищенности, слабости, беспомощности, незначительности в этом предательском, атакующем, унижающем, злом, полном зависти и брани мире". Все эти чувства появляются в детстве, когда родители обделяют ребенка теплом и вниманием (обычно по причине зацикленности на своих личных неврозах). Безусловная любовь чрезвычайно существенна для нормального развития ребенка, и если ее нет, внешняя среда становится для него враждебной. "Ребенок страшится не просто наказания за какое-то свое запретное желание, окружение представляет собой угрозу его вполне законным стремлениям и правам... Это не фантазия подобно страху кастрации, это страх, имеющий под собой вполне реальную основу" (Horney, 1939).
Ребенок растет, чувствуя, что мир вокруг него опасен и враждебен, что он не в состоянии отстоять свои права, что он "плохой" и что одиночество здесь в порядке вещей. Он слаб и хочет, чтобы его защищали, заботились о нем, чтобы другие приняли на себя всю ответственность за него. С другой стороны, его естественная подозрительность к окружающим делает доверие к ним практически невозможным. Пытаясь избавиться от тревожности, ребенок развивает в себе невротические защиты от нее: привязанность, власть, уход и подчинение.

Невротические защитные механизмы:

В "Невротической личности нашего времени" Хорни рассматривает дополнительные невротические тенденции (всего 10), отмечая, что она представляет себе невротическую структуру в виде микрокосма, ядром которого является одна из 10-ти описанных ею невротических черт. Хорни считает, что все они основываются на трех основных установках по отношению к окружающим: в движении К людям, ПРОТИВ людей и ОТ людей.
Базовые ориентации личности
Теорию невроза Хорни теперь формулирует так: основа закладывается базальной тревогой в детстве и, стремясь справиться с угрозой, исходящей от враждебного ему мира, человек вырабатывает одну из трех защитных стратегий. Стратегия "ОТ людей": индивид не желает ни пренадлежать другим, ни соперничать с ними и сохраняет отстраненную позицию. Стратегия "ПРОТИВ людей": индивид допускает и считает не требующей доказательств враждебность окружающих, и делает выбор в пользу борьбы с ними. Стратегия "К людям": невротик принимает свою беспомощность и полностью полагается на других. В каждой из перечисленных установок сдается акцент на один из компонентов базальной тревоги: изоляцию, враждебность или беспомощность.
Одна из установок может доминировать, однако это не значит, что индивид свободен от остальных – они есть тоже и неизбежно оказываются в столкновении друг с другом. Хорни считает, что конфликт между этими тремя тенденциями представляет собой ядро невроза, и называет его "базальным конфликтом". Следующую аллегорию предлагает сама Хорни. "Предположим, что человек с темным прошлым обманным путем проник в некое общество. Естественно он будет жить в страхе, что тайна о его прежней жизни будет раскрыта. С течением времени его положение улучшается – он заводит друзей, семью, находит работу. Теперь его мучит другое – боязнь потерять все это, и он жертвует большие суммы денег на благотворительность, а также, чтобы откупиться от своих старых приятелей, связывающих его с прошлым. Тем временем изменения, происходящие в его личности, продолжают вовлекать его во все новые конфликты, в результате чего самый первый (его обманное вхождение в новую жизнь) оказывается лишь неявно присутствующим в его беспокойном существовании".
Индивид начинает с "темного прошлого" (базальная тревога), затем прячет свой страх под респектабельностью, а также при помощи целого комплекса мер (базальный конфликт). В то же время он оказывается втянутым в новые конфликты и решение их (защитные механизмы), а исходный конфликт остается относительно несущественным по сравнению с той громадой, которая имеет его в своем основании.
3ашитные механизмы, описанные Хорни, индивид использует в качестве "второй линии обороны" при решении своего базального конфликта:

"Идеализированный образ Я" соответствует фрейдистскому суперэго и "фиктивным целям" Адлера. Хорни пишет, что "суперэго" или "идеализированный образ Я" препятствуют росту, т.к. они либо осуждают недостатки человека, либо просто отрицают их, идеалы же должны быть динамичными и побуждающими человека к достижениям. Необходимо отметить три финальных различия во взглядах Хорни и Фрейда. Во-первых, она считает, что развитие ребенка не определяется только физическими, либидозными влечениями, сами эти физические манифестации являются лишь следствиями некоторых характерных черт, сформировавшихся как отклик на общую сумму всех переживаний, всего опыта ребенка. Фиксация на анальной фазе, к примеру, в таком случае – это только одна черта характера человека, который тверд в своем намерении никому ничего не давать, а оральная жадность – лишь одно проявление жадности как генерализованной установки.
Во-вторых, по мнению Хорни, Фрейд неудачно объяснял, почему невротические стремления компульсивны и так сильны по сравнению с нормальными. Причина, считал Фрейд, в том, что невротик следует принципу удовольствия, не справляется, следовательно, с фрустрациями и инфантилен. Хорни видит это совершенно в другом свете: стремления невротика к "любви", "власти" и "свободе" на самом деле не являются таковыми. В действительности это – поиски безопасности и избавления от тревожности. Именно такова мотивация невротика, и именно поэтому его стремления компульсивны.
Третье, и последнее из рассматриваемых здесь отличий теории Карен Хорни от концепции Фрейда, касается того, с чем, если можно так выразиться, приходится работать терапевту в смысле анализируемого материала, и как воспринимается этот материал и его интерпретация клиентом. Фрейдисты всегда настаивали на том, что индивид сопротивляется анализу и не желает принимать "жестокой правды" о своем бессознательном потому, что оно наполнено примитивным, животным содержанием, хотя многим терапевтам встречались пациенты весьма далекие от сопротивления вскрытию подобных "шокирующих" фактов и которые даже наоборот, с радостью принимали их, поскольку те как бы оправдывали некоторые их безнравственные мысли и поступки. Метод Хорни имеет дело скорее не с примитивным и инфантильным материалом, а с актуальными дефектами в межличностных взаимоотношениях индивида, раскрывающимися в отношении пациента к своему аналитику. Однако, как оказалось, сопротивленце возникает и в том случае, когда в сознание должен быть допущен материал, никакого отношения не имеющий, например, к перверсиям и инцестуальным тенденциям. Человеку бывает очень трудно порой осознать, что это действительно ЕГО желания.
Говоря о влиянии общества на психическое здоровье индивида, Хорни отмечает противоречия, которые несет в себе каждая культура и образ жизни, буде то американский или какой-либо другой. Для Америки характерно противоречие между конкуренцией и стремлением к успеху с одной стороны и идеалом братской, христианской любви с другой. Между стимулированием потребностей индивида с помощью рекламы и неспособностью удовлетворить их. Между убежденностью индивида в ценности свободы и все усиливающихся ограничениях, накладываемых на него внешней средой. Все эти факторы психологически влияют на человека и усиливают его чувство изолированности и беспомощности.
В заключение следует отметить, что Хорни, к сожалению, никогда не занималась детальной проработкой своей концепции психической структуры личности. Например, не ясно, как в том или ином случае возникает одна, а не какая-нибудь другая комбинация невротических черт. Существует множество аспектов, которых ее теория не касается вообще – символика сновидений, смысл симптомов, причины, по которым у больного развивается один тип невроза, а не другой, мифология и т.д. Теория Хорни – это, в сущности, эмпирическое построение структуры невроза, отправной точкой которого является анализ эго пациента, и в этом смысле она представляет гораздо больший интерес для психотерапевтов, чем для ученых. Рассматривать его в качестве научного описания личности, по-видимому, не имеет смысла, однако наблюдения Хорни и ее критицизм поистине блестящи и, определенно, принесли свои плоды.
Гарри Стэк Салливен
Гарри С. Салливен, коллега К. Хорни и Э.Фромма, коренной американец, впервые получил широкую известность как психотерапевт, занимаясь лечением шизофрении у молодых людей. Нужно сказать, что его система трудно поддаемся обобщению и описанию, во-первых, по причине того, что он вообще мало писал (только статьи в психиатрических журналах, единственное нормальное изложение его взглядов при жизни можно найти в книге "Концепции современной психиатрии", изданной в 1947 г.), во-вторых, потому что ему было свойственно использование неологизмов и технического жаргона, даже в тех случаях, когда сложность предмета этого совершенно не требовала.
Теория Салливена, несомненно, наиболее полно отражает взгляды того течения в психотерапии, которое разделяет точку зрения социальных психологов, что самость (self) индивида является отражением им оценок окружающих и ролей, принимаемых им на себя под влиянием общества. Xотя самость и является "местом встречи всех взаимоотношений", это не означает, что она содержит только изначальные установки, развивающиеся со временем в систему межличностных связей. Самость – это и есть актуальная система этих связей. Человек – не самодостаточный индивидуалист, сидящий в замке за толстыми стенами, и совершающий иногда экскурсы во внешний мир дабы удовлетворить какую-либо свою физическую, эмоциональную или интеллектуальную потребность или желание. Люди совершают ошибку, думая, что они не зависят от окружающего их мира и не изменяются, взаимодействуя с ним. По мнению Салливена, мы не просто ИМЕЕМ переживания, мы ЕСТЬ эти переживания.
Все "проявления человека", говорит Салливен, могут быть разделены на две категории: получение удовлетворения и обеспечение безопасности. Имеется в виду удовлетворение потребностей в еде, пище, во сне и сексе, т.е. физиологические потребности. Деятельность же направленная на обеспечение безопасности, имеет культурные корни. Это все действия, речь, мысли и побуждения, которые относятся скорее к индивидуальности личности, и внедренной в нее культуре, чем к организму человека. С самых ранних дней своей жизни, сначала путем эмпатии, а потом посредством научения ребенок входит в контакт с культурной средой. Он учиться поступать так, как в данной культуре считается правильным и избегать неправильных, "плохих" поступков, страшась наказания или потери уважения со стороны окружающих. Это приводит к тому, что достижение удовлетворения в соответствии с социально одобряемыми нормами поведения (социально приемлемыми способами) ассоциируется с чувством "я – хороший" и ощущением безопасности. Когда же удовлетворение влечения путем, который допускается в данной культуре, невозможно, возникает ощущение небезопасности и дискомфорта, чувство того, что "я – плохой", то, что, в общем, называется тревожностью.
Говоря о тревожности, Салливен использует понятия из психосоматики. Он отмечает, что удовлетворение биологических влечений обычно сопровождается снятием физического напряжения как во внутренних органах, так и в скелетных мышцах; происходит это непроизвольно. Под действием парасимпатической нервной системы расслабляются внутренние органы (удовлетворение снимает необходимость в дальнейших действиях), и внешняя мускулатура, находящаяся под контролем ЦНС, также стремиться к редукции напряжения. Тревожность, опасность и препятствие в удовлетворении желания производят противоположный эффект: симпатическая стимуляция приводит к повышению тонуса внутренних мышц, что сопровождается напряжением скелетных мышц под действием ЦНС. Естественный цикл младенца: сон – голод (сокращение мышц желудка) – крик – удовлетворение – сон.
Процесс аккультурации ребенка начинается в возрасте 6-12 месяцев, когда, он приобретает способность при помощи эмпатии угадывать эмоциональное состояние родителей. Например, ребенок будет испытывать трудность во время кормления, если мать к этому моменту будет рассержена или расстроена, что в свою очередь может быть обусловлено какими-то причинами социального характера. Интересно, что задолго до Салливена Карл Юнг имел по поводу эмпатии сходную точку зрения: "Это особое аффективное состояние, совершенно неизвестное ни родителям, ни воспитателям. Тщательно скрываемый разлад с супругом, затаенное беспокойство, вытесненное желание – все это индуцирует в индивиде соответствующее чувство с характерными признаками, которые медленно, но верно (бессознательно) воспринимаются ребенком, рождая внутри него то же состояние и, следовательно, те же, что и у родителя, реакции на внешние стимулы... Чем чувствительней ребенок, тем более он впечатлителен. Он имитирует жест, являющийся выражением эмоционального состояния взрослого, и этот жест постепенно трансформируется в соответствующую эмоцию ребенка" (1909).
Эмпатия, по Салливену, помогает ребенку понимать любые эмоциональные состояния родителей – относящиеся и к удовольствию и к тревоге, к одобрению и порицанию. Так как значительная часть научения в раннем детстве состоит в управлении стулом, по-видимому, тревога по поводу родительского неодобрения, связанного с этим, играет значительную роль в процессе тренировки. С другой стороны, выраженное ощущение комфортности в случае, когда контроль, например, за уринацией, успешен, сочетается с физическим облегчением, испытываемым при снятии напряжения в "правильное время". Тревожность, считает Салливен, всегда переживается в связи с какой-либо ситуацией в процессе межличностных взаимоотношений, а то, что он называет "мотивом власти" (power motive), основывается на индивидуальной способности избавляться от тревожности и достигать и поддерживать в себе чувство собственной значимости, ощущения способности решать необходимые задачи, достигать определенные цели. Способность достигать удовлетворения и безопасности равнозначно обладанию власти в межличностных отношениях и ведет к уважению себя и других. Самоуважение первоначально складывается из отношения к нам тех, кто заботится о нас в ранние годы нашей жизни, определяя впоследствии наше отношение к окружающим. Важность эмпатии заключается в том, что она продуцирует у ребенка различные полярные состояния – тревогу и эйфорию, напряжение и релаксацию, комфорт и дискомфорт – через эмоциональное "заражение" от родителя, которое, например, хронически враждебная или депрессивная мать предотвратить просто не в состоянии, как бы она не пыталась, – ее ребенку гарантированна тревожность.
Самость характеризуется тем, что однажды развившись, она стремиться сохранять свою форму и направленность как система, чьей базовой функцией является преодоление тревожности. Несмотря на то, что самый ранний опыт одобрения или неодобрения своего поведения взрослыми ребенок приобретает задолго до появления у него способности к рассуждению и анализу, установки, которые у него формируются в этот период жизни, оказываются в высшей степени жесткими и долговечными. На следующих стадиях развития индивид приобретает способность задавать вопросы и сравнивать свои ощущения, однако он так никогда и не избавляется от багажа влияний, испытанных им, когда он еще не умел мыслить и анализировать.
Любое переживание, входящее в конфликт с самостью, вызывает тревожность и обуславливает собой такое поведение, которое направлено на нивелирование его истинного смысла. Переживание может быть проигнорированно, диссоциированно, либо "не понято". По терминологии Фрейда, в действие вступают эго-защиты. Именно это имеет в виду Салливен, когда говорит о том, что самость стремиться сохранять относительно фиксированную форму, даже если она кажется жалкой и убогой: "Она будет задерживать и искажать любое смутное ощущение дружественности по отношению к окружающим, так же как и любое встречное проявление дружеского расположения... Пережив в раннем детстве негативный опыт, люди становятся "жалкими карикатурами на то, кем они могли бы быть".
Может возникнуть вопрос: каким образом самость ребенка оказывается наполненной ненавистью, если он все время поощряется за "хорошие" поступки и всячески наказывается за "плохие"? Британский постфрейдист Иэн Сатти объясняет это тем, что ребенку просто не удается добиться любви родителей "хорошим" путем, и он вынужден делать это прямо противоположным образом – при помощи агрессивного поведения. Краеугольным камнем в системе Салливена является стремление индивида освободиться от тревожности, обеспечить собственную безопасность и снять напряжение любыми средствами - и он объясняет данный феномен, оперируя этими категориями. Ненавидящая самость не меньше любящей замотивирована потребностью избежать ощущения тревоги, однако в этом случае тревога возникает, когда стремление ребенка к нежности встречает отпор родителей. Возникает ассоциативная связь "нежность-тревога", и в дальнейшем чувствуя нежность, он ощущает ухудшение состояния. Возникает угроза развития параноидальных страхов преследования.
Истинная самость (true self) у Салливена – это ядро потенциалов человека, ими он обладает изначально, однако не всегда развивает их. Это зависит от культурных факторов, в известной мере, т.к. человека формирует культура и попытки действовать вразрез с последней приводят к усилению тревожности. Однако некоторые модификации могут быть внесены и конкретными людьми (к лучшему или худшему), в частности, родителями, друзьями и наставниками – в этом смысле самость является "суммой отраженных оценок". Несмотря на это, межличностные взаимоотношения не сводятся только к тому, что происходит между двумя или более реальными людьми. Могут иметь место "фантастические персонификации" или идеальные фигуры, с которыми индивид "взаимодействует", а также приписывание окружающим черт, характерных для значимых фигур из прошлого (реакции переноса по Фрейду). Лечение в связи с этим заключается в устранении таких искажений в восприятии. Это может быть достигнуто путем сравнения представлений пациента о ком-либо с представлениями других людей. Обнаружив, что мнение другого человека, с которым он находится в каких-то взаимоотношениях, отлично от его собственного, пациент может пересмотреть свою позицию в той или иной ситуации, изменить свой взгляд на вещи. В терапии Салливен указывает на важность отстраненной позиции терапевта – это не значит, что он должен быть равнодушным, но оставаться беспристрастным наблюдателем, чья точка зрения на происходящее между людьми и пациентом может быть принята последним.
*** Хорни, Салливен, Фромм а также Кардинер создали направление, которое стало известно как "неофрейдистская школа аналитиков". Несмотря на различия в деталях, они были едины в следующем:
1. Для понимания человеческой природы намного важнее рассмотрение социальных и культурных, нежели биологических, факторов.
2. Теории инстинктов и либидо устарели, т.е. эдипов комплекс, образование суперэго и надуманная неполноценность женщины – это культурные особенности, а не универсальные характеристики. И хотя возможны биологические причины возникновения оральной и анальной фаз, последние могут значительно видоизменяться под действием культурных факторов.
3. В изучении образования характера, тревожности и неврозов акцент смещен на "межличностные взаимоотношения".
4. Не характер является результатом сексуального развития, а наоборот, характер определяет сексуальное поведение.